О`Санчес - Кромешник
– Ах, вот как… Почему же вы, господин Доффер, заранее не предупредили нас о готовящихся событиях? Тем более что у вас есть агентура в самом логове у «подрывников»? Знаете, во что обошёлся экстренный ремонт зоны? Это с вашей стороны прямое вредительство.
– Во-первых, с чего вы взяли, что у нас там есть агентура? Начальник оперативной части – наш кадр и ваш подчинённый. Через него мы и черпаем информацию.
Сабборг загугукал басом, отсмеявшись, продолжил:
– Так я и поверил. Вы и ваш хвалёный Муртез ни разу не поддерживали с ним связи, хотя и обещали это делать регулярно. А информацию тем не менее имели. Значит – «служебный» крот завёлся на зоне, автономный от нашего недокумка.
– Это ещё надо доказать, и вряд ли у вас получится это сделать, даже если на миг поверить, что подобное могло быть.
– А я и доказывать не стану. Доложу Адмиралу: так и так, мол, Служба доигралась до взрыва своими внедрениями да развлечениями и не хочет даже частично помочь компенсировать вред, ею же нанесённый. Спросите у господина Доффера. И что ответит господин Доффер Господину Президенту?
– Это если спросит…
– Обязательно спросит, вы его знаете… Кроме того, совсем забыл вам сообщить: по последним, только что полученным данным, это и не совсем ржавые действовали, а вовсе даже подлецы-Ваны. Один или больше – затрудняюсь сказать, ибо это прерогатива не наша, а органов безопасности тире внутренней контрразведки. Так что версию заговора отбрасывать преждевременно, господин Дэниел Доффер…
«Ну и гусь! С минимумом козырей так толково ими распорядиться – это отличный ход». Дэнни понимал, что Сабборг не блефует, характер Адмирала тот изучил не хуже самого Доффера. Очевидно также, что Сабборг встревожен и не хочет конфронтации, но тонуть в одиночку не собирается. И терпеливо долбит свою линию, может быть, даже без двойного дна.
– Чему быть – того не миновать. Я не боюсь вопросов Адмирала, потому что служу ему верой и правдой, без фальши и круглосуточно. Вы, конечно, правы насчёт локалок – средневековье какое-то… Но не уйдут ли от ответа, если принять ваш план, истинные виновники? Никаких Ванов нет на белом свете, мы с вами оба знаем это лучше всех в стране, но в любом случае преступление – это преступление. Оно должно караться жёстко и неотвратимо…
– Ну а кто спорит? И вы и мы работаем, стало быть, до всех доберёмся. Но положа руку на сердце, Доффер, разве плохо, если одна нечисть проредит другую? А потом глядишь – и взаимно…
– Это политика прежних властей в прежние времена…
– Если мысль или идея здравая, то я её хоть у англичан перейму, ей-богу.
– Так преступность все равно не выкорчевать, господин Сабборг… Хотя я и не против некоторых ваших идей…
– О… идеи. Они не мои, просто я стою на плечах гигантов-предшественников…
Дэнни оценил шутку – оказывается, этот кабан начитан и с юмором.
– Локалки – так локалки. Определимся – что я буду говорить, что вы будете говорить… Кофе, чай?
– Контора – чай, а Служба – кофе, есть такая поговорка. Так что мне крепкий чай без ароматических присадок. И без молока.
– Порушу традицию и также выпью чаю. А пока приступим…
В какой-нибудь час два профессионала интрижных дел детально разработали сценарий предстоящей «битвы на ковре». Секретарь за это время вскипятил не менее двух литров воды. Оба дважды воспользовались личным туалетом Доффера и теперь решили сделать перерыв – получалось грамотно…
– Скажите, господин Доффер, как по-вашему – в чем живучесть преступности? Без официальной трескотни, а так, с философской точки зрения?
– Философия для меня – отвратительнейшая из наук. Ну, можно, если приспичит, порассуждать о природе человека, о условности общественно-правовых норм, различных в исламских, к примеру, и в европейских странах. Или в Китае…
– Да. Но я вовсе не об этом. Вот мы с вами. Я внутри страны, вы больше за её пределами – но мы оба обладаем кое-какими полномочиями и возможностями. Наши коллеги в других странах – тоже, с поправками на строй и традиции. Однако несмотря на всю мою силу, силу моей конторы прежде всего, ни я, ни мои великие предшественники с преступностью справиться не в состоянии. А зачастую и с каким-нибудь отдельно взятым преступником. Казалось бы – кто он, а кто – мы. А хули ж? За нами вся мощь всех ветвей юриспруденции… А он ворует себе годами, да ещё в парламенте заседает. Или урка какой, или бандит столичный… Посмотришь «установку» на него – трус, гомик, тля, тупица наконец, ан нет – не добраться, не справиться… Поневоле иной раз о всемирном заговоре подумаешь, то ли жидомасонском, то ли коммунистическом…
– Не верю я во всемирные заговоры, хотя мне, по роду службы, простительно было бы подцепить сию паранойю, ведь это же наше профзаболевание…
– И я не верю. Но должен я самому себе все это объяснить, чтобы не свихнуться на работе. Вот мои рассуждения, если не скучно…
– Да ради бога, готов стерпеть. Шучу, мне любопытно вас слушать.
– Я вот как себе это представляю. Любое первобытное сообщество рано или поздно вырождается в государство со всеми соответствующими причиндалами – армией, чиновниками, купцами, полицией и законами.
– Бесспорно.
– Законы рождаются и меняются, но суть одна: кто не соблюдает – преступник.
– Если он в сфере закона.
– Как? А, ну да, Нерон выше, чем закон… Я пониже смотрю. Поскольку законы несовершенны, да и не могут стать совершёнными надолго, то в них или между ними есть прорехи. Пусть даже щели. И если они есть, то какой бы крепкой ни была законодательная броня, рано или поздно в эти щели просочится вода, или там – газ, муравей… И против него броня бессильна. В одной стране – это муравьи, в другой – вода… Вы понимаете мою мысль? Природа рано или поздно всегда найдёт щель и угнездится там. Я заметил – перекроил броню, нет воды. Но мухи-падлы залетали… Мух извёл – ржавчина образовалась… С любой отдельной напастью я справлюсь, а не допустить их совсем – не могу…
– Вот ведь какой интересной может стать философия в контексте конкретных приложений! Любопытно. И в общем-то – на поверхности лежит, но я раньше не задумывался об этом.
– Пользуйтесь, дарю.
– Обязательно. Но скажите мне, а если приложить эти рассуждения к Нерону… Знай об этом Нерон – сумел бы он уберечься от своих муравьёв?
Сабборг внимательно посмотрел на Дэнни.
– Сумел бы. Ведь век человеческий короток, и на его век хватило бы предусмотрительности и осмотрительности. Но он об этом не знал.
– Отсюда урок: или развивайся, или время обгонит тебя. В лице муравьёв.
Сабборг заёрзал в кресле, выпростал из-под задницы правую руку и вдруг стал чесать живот в районе пупка. Животина мерно колыхалась в такт пошкрябываниям.
– Мне жаль, Доффер, что столько сил и лет мы угробили, воюя друг с другом. Правда, все это было в интересах дела… Вы войны боитесь?
– В каком смысле?
– Во ВСЕХ смыслах… Если я в разговоре с вами употребляю известные обороты речи, то это просто дань привычке, а не страху. Яйцо на отруб дам – никакой оперативной записи вы сейчас не ведёте. Не такой вы дурак, чтобы стремиться перехитрить самого себя.
– Оставайтесь с яйцами, вы правы. Я вам не министр обороны: война всегда хуже мира. Но было бы преждевременно сегодня не опасаться международных войн. Разве что другие сверхдержавы… Но я боюсь войны, если она касается нашего государства… У меня, как и у вас, дети… Что может быть дороже и важнее семьи? Это одна из немногих непреходящих ценностей. Ну и само собой – верность стране и Президенту. А вы, как оказалось, отнюдь не дурак, господин Сабборг. Это приятно.
– «Как оказалось»? Да я ещё умнее вас и могу в шесть секунд это доказать.
– Докажите.
– Вот: а я и раньше не считал вас дураком!…
Дэнни заржал первый, вслед за ним и Сабборг вновь затряс пузом, только теперь живот колыхался вверх-вниз и без помощи пятерни.
– Вряд ли мы с вами станем друзьями, ваше превосходительство, но думать о завтрашнем дне лучше и эффективнее совместно, нежели порознь. Ведь всем нам приходится думать о завтрашнем дне. Не правда ли? – Сабборг кивнул головой, все ещё смеясь, но Дэнни показалось, что небольшие уши его словно бы подтянулись и ещё плотнее прижались к круглому черепу. – Во всяком случае, поясняю свою мысль, нам стоит встречаться иногда и по поводам более серьёзным, чем изучение внутривидовой грызни в клетке у очумевших грязных маргиналов.
– Ну а кто против. Надо – так надо. Только увольте меня на этих деловых встречах от контактов со всякими там мажордомами в ливрейных лампасах и прочими шуршащими жополизами…
– А вы меня, – подхватил понятый с полуслова Дэнни. – В следующий раз, ох, когда он ещё будет, пригласите меня в своё логово, а? Никогда не видел вживую, своими глазами, как выглядит Контора в быту.
– Валяйте, не обижу.
